Здравствуйте, друзья! В сегодняшней статье мы поговорим о таком сложном и интересном явлении, как сексуальные отклонения, или парафилии. Мы рассмотрим, что именно подразумевается под парафилиями с медицинской точки зрения, как психиатры отличают необычные сексуальные интересы от собственно психических расстройств. Также обсудим культурные, социальные и юридические аспекты – ведь отношение общества и законов к парафилиям сильно менялось со временем. Отдельно приведём обзор основных видов парафилий, включая не только клинически признанные (например, фетишизм, вуайеризм, эксгибиционизм и т.д.), но и так называемые «пограничные» формы, которые не всегда считаются патологией. Наконец, мы разберёмся, как специалисты диагностируют парафилии и какие существуют подходы к их лечению – от психотерапии до медикаментозных методов. Статья написана профессиональным, но дружелюбным языком: мы постараемся объяснить медицинские термины простыми словами, чтобы материал был понятен и полезен.

Присоединяйтесь к чтению – тема парафилий окружена множеством мифов и предубеждений, и наша задача – пролить свет на научно обоснованные факты и современные взгляды на сексуальные отклонения.

Часть 1. Парафилии как клинический диагноз

1.1. Что такое парафилия: определение и критерии

Термин «парафилия» происходит от греческих слов παρά- («около, за пределами») и φιλία («любовь»), то есть буквально означает «извращённая любовь». В медицине парафилиями называют стойкие и интенсивные сексуальные интересы, отклоняющиеся от условной нормы. Проще говоря, это случаи, когда для сексуального возбуждения человеку необходимы какие-то необычные объекты, ситуации или формы поведения, отличные от типичных интимных контактов между совершеннолетними, согласными партнёрами¹. К примеру, нормальным считается интерес к непосредственной генитальной стимуляции (прикосновениям к половым органам) или к подготовительным ласкам (прелюдии) с другим взрослым человеком. Если же человека постоянно привлекает что-то иное – например, определённый нефизиологический объект или специфический сценарий – то такой интерес относят к парафилиям¹.

Важно подчеркнуть: сама по себе парафилия не обязательно является болезнью. В современной психиатрии различают просто необычные сексуальные интересы и парафилические расстройства. Согласно классификации Американской психиатрической ассоциации DSM-5, наличие парафилии (например, фетиша или склонности подсматривать) ещё не означает психическое нарушение. Диагноз ставится только если выполняются дополнительные критерии: человек испытывает из-за своей склонности выраженный дистресс (психическое страдание) или же его поведение причиняет вред другим людям¹. Иными словами, парафилия становится расстройством, когда она носит навязчивый, неконтролируемый характер, нарушает нормальную жизнь человека или сопряжена с посягательством на чужие границы. Международная классификация болезней 11-го пересмотра (МКБ-11), которую сейчас вводят во многих странах, также подчёркивает, что в медицинском смысле значимы лишь те парафилии, при которых либо имеются неполучившие согласия пострадавшие, либо сам человек страдает и рискует причинить тяжкий вред себе или другим¹. Например, сексуальное влечение к детям (педофилия) или неконтролируемое стремление к публичному эксгибиционизму однозначно расцениваются как расстройства, требующие внимания врачей. А вот редкие или необычные фантазии, реализуемые добровольно и безопасно, без ущерба для жизни, здоровья и благополучия – как правило, не квалифицируются как болезнь¹.

Важные критерии диагностики парафилических расстройств включают длительность и устойчивость таких наклонностей. Обычно врачи ориентируются на срок не менее 6 месяцев, в течение которого у человека снова и снова появляются специфические сексуальные фантазии или побуждения¹. Кроме того, учитывается степень контроля над своим поведением и наличие сопутствующих проблем. Медики убеждаются, что дело не в других психических заболеваниях (например, мании, шизофрении) и не в влиянии веществ (алкоголя, наркотиков)¹. Только исключив прочие причины, парафилию признают самостоятельным расстройством, причём чаще всего – хроническим, требующим долгосрочной коррекции.

1.2. Норма или отклонение: грань между необычным и патологическим

Где проходит граница между дозволенной эксцентричностью в сексуальной жизни и клинической патологией? Этот вопрос непростой и долгое время вызывал споры у специалистов². Современная сексология опирается на несколько ключевых признаков, позволяющих отличить условную норму от расстройства. Перечислим их простыми словами:

• Контроль и добровольность. При нормальном поведении человек сохраняет способность управлять своими желаниями. Учитываются интересы обоих партнёров, все действия происходят по обоюдному согласию. Нет ситуации, когда кто-то принуждён против воли².
• Безопасность. Необычные сексуальные практики не должны вредить здоровью – ни самому индивидууму, ни окружающим. Если увлечение не приводит к травмам, опасным последствиям или нарушениям прав других людей, его нельзя однозначно назвать болезненным².
• Отсутствие зависимости. Важно, чтобы у человека не формировалась полная зависимость от своего необычного ритуала. Если интимная жизнь возможна и без обязательного выполнения специфических действий или без наличия фетиша, значит, поведение более гибкое и контролируемое². Когда же человек не может получить удовлетворение иначе, чем через парафилический сценарий, причём вопреки собственным попыткам изменить ситуацию, – это тревожный сигнал.
• Отсутствие чувства вины и стыда. Если после сексуального эпизода человек не ощущает выраженного стыда, раскаяния или психического дискомфорта за свои действия, а воспринимает их как часть своей личности, то говорят об эгосинтонности (приемлемости для «Я»). Напротив, когда желания воспринимаются самим человеком как чуждые, недопустимые и вызывают глубокие переживания (это называется эгодистония, или непримиримость с собственным влечением), – вероятность патологического расстройства выше¹.

Рассмотрим пример. Допустим, партнёры по взаимному согласию практикуют лёгкие элементы БДСМ (например, удушение во время близости или шлёпки), получая от этого удовольствие. Если оба чувствуют себя комфортно, никто не испытывает психологического дискомфорта или чувства униженности, то такое поведение не считается патологией². Здесь имеет место нестандартная сексуальная игра, но она находится под контролем, добровольна и не вызывает негативных последствий. Совсем иная ситуация – если человек принуждает партнёра к подобным действиям против его воли либо не может достичь возбуждения без этого ритуала и страдает из-за этого. В последнем случае, даже при отсутствии насилия, индивид может мучиться от собственной зависимости и вины, но не в состоянии отказаться от опасного сценария. Подобное состояние уже расценивается как расстройство сексуального предпочтения².

Стоит упомянуть, что в прошлом грань между нормой и отклонением часто проводилась очень строго и даже стигматизирующе. Использовались термины вроде «сексуальная психопатия» или «половое извращение», которые сейчас считаются устаревшими и оскорбительными¹. В бытовой речи до сих пор можно услышать слово «извращение» по отношению к любому необычному сексуальному поведению, не одобряемому большинством. Однако медицина сегодня уходит от оценочных ярлыков. Понятие нормы в сексуальности очень разнообразно, и культурные нормы здесь играют огромную роль. То, что в одной эпохе или обществе называют извращением, в другой может восприниматься нейтрально или даже входить в широкий обиход.

1.3. Исторический контекст и изменение взглядов

История изучения парафилий показывает, насколько относительными могут быть критерии нормы. Ещё несколько десятилетий назад официальные классификации причисляли к «сексуальным девиациям» то, что сегодня исключено из списка болезней. Яркий пример – гомосексуальность. В старых изданиях диагностических руководств (DSM-II, выпущенном в 1968 году) гомосексуальная ориентация значилась в перечне сексуальных отклонений наряду с фетишизмом, педофилией, садизмом и прочими нарушениями¹. Но к 1980 году, с выходом DSM-III, взгляды изменились: гомосексуальность исключили из классификации психических расстройств, признав, что сама по себе она не причиняет вреда и не является патологией¹. Это был поворотный момент, подчёркивающий влияние социальных и научных изменений на психиатрию. После этого терминология тоже смягчилась: вместо резкого слова «девиации» стали использовать нейтральное «парафилии»¹.

Другой пример – отношение к садомазохизму. Ранее любое проявление сексуального мазохизма или садизма (даже обоюдно согласованное ролевое поведение) автоматически клеймилось как извращение. Сейчас же психиатры уточняют: садомазохистские фантазии и практики между взрослымии, согласными партнёрами не считаются расстройством, если не выходят из-под контроля и не причиняют страданий. В МКБ-11 садомазохизм как отдельная болезнь вообще не фигурирует, фокус сместился на случаи реального насилия или сильного дистресса у пациента. Аналогично, трансвестизм – ношение одежды противоположного пола – может быть частью пародийного шоу или личного самовыражения и не свидетельствует о болезни. Лишь когда речь идёт о фетишистском трансвестизме, т.е. человек получает сексуальное возбуждение исключительно от перевоплощения и испытывает из-за этого проблемы, – тогда диагностируется трансвестическое расстройство (трансвестизм как парафилия).

Исторически к парафилиям относили и некоторые явления, больше связанные с моралью или криминалом, чем с медициной. Например, польский сексолог Збигнев Лев-Старович в своей классификации «нетипичных сексуальных отклонений» упоминал инцест (кровосмешение) и проституцию¹. Сейчас понятно, что инцест скорее относится к уголовно наказуемым деяниям, а проституция – к социальным явлениям, и их не смешивают в одну категорию с фетишизмом или педофилией.

Вывод из этой части: понятие парафилии эволюционировало вместе с обществом. Сегодня под сексуальными отклонениями понимают лишь устойчивые, необычные пристрастия, которые могут перерасти в проблему, а не всякое поведение «не как у всех». Психиатрия стремится избегать моральных оценок, фокусируясь на благополучии пациента и окружающих. Если уникальные сексуальные интересы не мешают человеку жить счастливо и никому не вредят, врачи не спешат навешивать диагноз.

Часть 2. Социальные, культурные и правовые аспекты парафилий

2.1. Культура и восприятие сексуальных отклонений

В разные эпохи и культурах взгляды на сексуальные нормы значительно различались. Социокультурный контекст во многом определяет, какое поведение сочтут допустимым, а какое – «извращением». Например, во многих традиционных обществах любые сексуальные практики вне гетеросексуального брака считались греховными. Мастурбация или оральный секс ещё пару веков назад осуждались, а сегодня воспринимаются как нормальные проявления сексуальности во многих странах. С другой стороны, некоторые практики, связанный с БДСМ или фетишизмом, и сейчас находятся под грифом табу в консервативных кругах.

Особенно сильное влияние на отношение к парафилиям оказывает религия. Многие мировые религии (христианство, ислам и др.) прямо называют любые сексуальные девиации тяжким грехом, считая их проявлением порока и «неестественного» поведения¹. В Средние века подобные взгляды приводили к жестоким мерам: людей, уличённых в «развратных связях», могли приговорить к сожжению, причём иногда казнили не только самого человека, но и его «соучастника» – например, животное в случае зоофилии¹. Конечно, в современном мире такая расправа невозможна, однако осуждение и стигматизация по религиозным и моральным причинам сохраняются. Термины вроде «порок», «грех» до сих пор навешиваются на людей с нестандартными сексуальными вкусами, даже если они никому не причиняют вреда.

Вместе с тем XX и XXI века принесли существенные перемены. Расширение знаний о психологии и сексологии, а также движение за права человека привели к более терпимому отношению к взрослым людям, практикующим нешаблонный секс по взаимному согласию. Появились субкультуры и сообщества, где люди открыто обсуждают свои фетиши и интересы, обмениваются опытом безопасного поведения. Например, существует международное БДСМ-сообщество, участники которого разработали принципы SSC (Safe, Sane, Consensual) – «Безопасно, Разумно, Добровольно». Эти принципы призваны сделать игры доминирования-подчинения максимально безопасными и этичными. Подобные сообщества, с одной стороны, помогают людям с редкими интересами не чувствовать себя изолированными, дают поддержку и информацию. С другой стороны, они нередко остаются полулегальными и закрытыми, опасаясь негативной реакции общества.

Социологический аспект парафилий включает также вопрос: насколько распространены те или иные отклонения? Интересно, что по данным отдельных исследований, значительная часть обычных людей признаётся в наличии необычных сексуальных фантазий. Так, в одном опросе почти половина участников заявили, что испытывали интерес хотя бы к одной форме нетипичного сексуального поведения, а примерно треть даже пробовали реализовать такие фантазии хотя бы однажды³. Самыми распространёнными оказались фетишизм, вуайеризм, фроттеризм (приставание в толпе) и мазохизм – каждого из них желали или практиковали около 16% опрошенных³. Эти цифры вовсе не говорят, что половина людей страдает расстройствами – скорее, они демонстрируют, что границы сексуальной нормы очень размыты. Многие имеют «изюминку» в интимной жизни, но подавляющее большинство не переходит грань, за которой начинается психопатология или преступление.

Таким образом, культурный фон определяет, будет ли человек с необычными наклонностями чувствовать себя изгоем или сумеет интегрироваться в общество. В одних кругах его могут считать «извращенцем» и вынудить скрывать свою жизнь, тогда как в других – отнестись нейтрально или даже с пониманием. Эта вариативность заставляет учёных подходить к парафилиям без лишней категоричности, учитывая ценности и нормы конкретной среды.

2.2. Юридические аспекты и ответственность

Некоторые формы парафилий напрямую связаны с нарушением закона, особенно если страсть человека предполагает отсутствие согласия со стороны «объекта». Здесь медицина пересекается с уголовным правом – общество должно защищать своих членов от действий, которые причиняют вред. Рассмотрим несколько примеров с юридической точки зрения:

• Эксгибиционизм – стремление обнажаться перед незнакомыми людьми – в большинстве стран квалифицируется как административное или уголовное правонарушение (хулиганство, непристойное поведение). Обнажение гениталий в общественном месте без согласия окружающих обычно влечёт наказание (штраф, арест), даже если эксгибиционист не причинил физического вреда. Закон рассматривает такие действия как посягательство на общественную нравственность и личное пространство граждан.
• Вуайеризм – тайное подглядывание за другими (например, подглядывание за раздевающимися или за интимным актом) – тоже противозаконен. Он нарушает право на приватность. В некоторых юрисдикциях это отдельный состав преступления (нарушение неприкосновенности частной жизни, изготовление порнографических материалов без согласия и т.п.). С развитием технологий добавилась проблема скрытых камер: видеовуайеризм также преследуется законом.
• Фроттеризм – стремление тереться о посторонних людей (часто в толпе, транспорте) – фактически равносилен сексуальному насилию без согласия. Юридически это расценивается как развратные действия или домогательство. В странах, где женщины активно отстаивают свои права (например, Япония, некоторые европейские страны), за подобные действия предусмотрены серьёзные наказания.
• Педофилия – половое влечение к детям – наиболее тяжёлый случай, поскольку реализация такого влечения неизбежно означает насилие над несовершеннолетним. Законы всех цивилизованных стран строги: любые сексуальные контакты с детьми являются преступлением, независимо от согласия ребёнка (поскольку дети не могут законно дать информированное согласие). Преступления на почве педофилии (растление, насильственные действия сексуального характера, изготовление и распространение детской порнографии) караются лишением свободы на длительные сроки. Более того, лиц, осуждённых за сексуальные преступления против детей, могут ставить на особый учёт, ограничивать им профессию, место жительства и даже после отбытия наказания подвергать принудительному лечению³. В некоторых странах применяется так называемая химическая кастрация – назначение гормональных препаратов, подавляющих половое влечение, принудительно или с согласия преступника, чтобы предотвратить рецидивы.
• Зоофилия (контакты с животными) и некрофилия (половые действия с трупом) – тоже незаконны практически повсеместно. Помимо этической стороны, тут есть составляющая жестокого обращения с животными и надругательства над телом умершего – за это грозят уголовные статьи. Исторически, как мы отмечали, наказания за такие действия были ужасающими (вплоть до казни), в современном же мире обычно предусматривается тюремное заключение и психиатрическое лечение.

Не все парафилии прямо упомянуты в законах, но общая логика такова: если сексуальное поведение нарушает права других лиц или общественный порядок – оно вне закона. Поэтому человек, страдающий парафилией, которая подталкивает его к противоправным действиям, находится в зоне особого риска. Иногда такие люди обращаются за помощью сами, осознавая возможные последствия своих импульсов. В других случаях их приводят к врачу уже по решению суда, когда совершен преступный акт. Закон может предписать принудительное лечение у психиатра наряду с наказанием⁴. В России, например, суд в отношении сексуальных преступников с психическими отклонениями назначает лечение в психиатрическом стационаре или амбулаторно (ст. 99–101 УК РФ) с целью одновременно защитить общество и скорректировать поведение нарушителя⁴.

2.3. Социальные последствия и стигматизация

Помимо прямых юридических проблем, многие люди с парафилиями сталкиваются с серьёзными социальными трудностями. Из-за общественного осуждения и непонимания им часто приходится скрывать свою личную жизнь, что ведёт к изоляции и стрессу. Даже «нейтральные» в правовом смысле отклонения (скажем, фетишизм на определённые предметы) могут стать причиной разрыва отношений, одиночества, проблем в браке. Социальная дезадаптация – один из частых негативных исходов не леченной парафилии². Человек настолько поглощается своим тайным пристрастием, что утрачивает способность строить нормальные эмоциональные связи. Ему сложно заводить друзей, встречаться с потенциальными партнёрами, создавать семью, поддерживать профессиональную репутацию².

Нередко на этом фоне развиваются вторичные проблемы: депрессия, тревожные расстройства, попытки уйти в алкоголь или наркотики, чтобы заглушить переживания⁵. Многие испытывают сильное чувство вины и стыда за свою «греховность». К сожалению, окружающие – а порой даже врачи – могут только усиливать этот стыд неосторожными высказываниями. Если человека упорно называют «извращенцем», отказывают ему в поддержке, это не мотивирует к выздоровлению, а наоборот, загоняет проблему вглубь.

Отдельно отметим, что СМИ и массовая культура тоже влияют на образ людей с парафилиями. В кино и книгах персонажей с сексуальными девиациями часто изображают злодеями, маньяками – отсюда перенос стереотипов на всех реальных людей с подобными диагнозами. В действительности далеко не каждый парафилик – преступник или опасный тип. Например, мужчина с фетишизмом может быть вполне законопослушным гражданином, а женщина с мазохистскими фантазиями – успешной и уважаемой в обществе. Однако они вынуждены скрывать часть своей личности, опасаясь стигмы.

С другой стороны, сегодняшнее общество постепенно учится различать безобидные частные практики и опасные отклонения. Появляется понимание, что принцип согласия – ключевой: есть целое движение «Kink Aware» (осведомлённости о нестандартном сексе), которое борется с дискриминацией и одновременно продвигает идею «консенсуального удовлетворения необычных желаний». Это движение старается донести, что люди, чьи сексуальные предпочтения выходят за рамки «ванильных», не заслуживают ненависти просто по факту своих фантазий. Помощь нужна прежде всего тем, чьи пристрастия причиняют страдания им самим или окружающим.

Подведём итог: парафилии – не только медицинский, но и социальный феномен. Общество может как усугублять проблему (через осуждение, изоляцию), так и помогать её решению (через просвещение, создание условий для безопасной реализации или лечения). Юридические рамки очерчивают недопустимые границы, но между законом и реальной жизнью остаётся большое пространство, где важны гуманность, такт и понимание. Чем более информировано общество о природе парафилий, тем меньше безосновательного страха и травли будут испытывать люди с такими особенностями, а значит – тем легче им будет своевременно обращаться за помощью, не доводя дело до беды.

Часть 3. Виды и примеры парафилий

3.1. Основные типы парафилий

Специалисты классифицируют парафилии по разным основаниям – в зависимости от объекта влечения, сценария поведения и т.д. Однако в клинической практике наиболее распространён перечень основных парафилических расстройств, выделенных в классификациях DSM и МКБ. Перечислим классические виды парафилий (сексуальных отклонений) и коротко поясним их суть:

1. Фетишизм – получение сексуального удовлетворения через использование неживых предметов или специфических частей тела партнёра. При фетишизме возбуждение концентрируется на объекте, который сам по себе не является традиционным сексуальным стимулом. Простыми словами: для достижения оргазма человеку необходим «фетиш» – например, ношение или прикосновение к определённой вещи (женское нижнее бельё, обувь на каблуке, кожаная одежда и т.п.) либо присутствие рядом определённой части тела (стопы, волосы и др.)². Без этого элемента обычный половой акт может не приносить удовольствия. Иногда фетишом становятся очень экзотичные объекты – вплоть до ампутированной конечности или, скажем, плюшевой игрушки.
2. Фетишистский трансвестизм – сексуальное возбуждение, возникающее от переодевания в одежду противоположного пола². В данном случае мужчина (реже – женщина) испытывает сильное сексуальное возбуждение, наряжаясь в образ другого гендера, зачастую используя характерные атрибуты (бельё, косметику). Важно не путать эту парафилию с трансгендерностью: трансвестит-фетишист не стремится сменить пол постоянно, его притягивает именно эротическое переживание от перевоплощения.
3. Эксгибиционизм – патологическая склонность к демонстрации своих половых органов незнакомым людям, зачастую в общественных местах². Эксгибиционист получает сексуальное удовлетворение от шока, смущения или другой реакции, которую вызывает у случайных наблюдателей своим поступком. Как отмечалось ранее, это отклонение может проявляться в двух формах: одни эксгибиционисты фантазируют, что «жертва» испугается (садистический тип), другие – что будет агрессивно ругаться или даже ударит их (мазохистический тип)². В любом случае, сам акт обнажения на публике – центральный источник возбуждения.
4. Вуайеризм – подглядывание за интимной жизнью других без их ведома. Классический вуайер (или «пеeping Tom») разглядывает обнажённые тела, наблюдает за сексуальными актами, стремясь остаться незаметным². Важное уточнение: просмотр порнографии не относится к вуайеризму, так как актёры порнофильма дают согласие на то, чтобы их видели, и сам зритель не скрывается. Вуайеризм же – это тайное, запрещённое подглядывание, которое и придаёт остроту ощущений.
5. Педофилия – половое влечение к детям, не достигшим половой зрелости. Как правило, речь идёт об интересе к детям младшего подросткового возраста или младше (~13 лет и меньше)². Педофилия может проявляться только в фантазиях и мыслях или в реальных действиях. В любом варианте она считается тяжёлым парафилическим расстройством, так как причиняет потенциально огромный вред ребёнку. Важно понимать, что сам диагноз педофилии не означает автоматического совершения преступления – некоторые педофилы осознают недопустимость своих желаний и пытаются сдерживаться. Но для диагноза достаточно наличия навязчивых сексуальных фантазий о детях, сохраняющихся не менее 6 месяцев.
6. Садизм сексуальный – стремление получить сексуальное удовольствие, причиняя партнёру боль, унижение или страх. При сексуальном садизме человек испытывает сильное возбуждение от доминирования: ему нравится роль агрессора, он получает разрядку, видя страдания (физические или эмоциональные) другого². В тяжёлых случаях садизм может привести к насильственным преступлениям (изнасилованиям, пыткам), поэтому его проявления очень опасны.
7. Мазохизм сексуальный – противоположная картина: удовольствие достигается через получение боли или унижения от партнёра. Мазохист стремится стать «жертвой», желая, чтобы его наказывали, истязали, контролировали². Интересно, что одни и те же люди могут сочетать в себе мазохистские и садистские склонности (например, получать удовольствие и в роли подчиняющегося, и в роли доминирующего – в разное время). Садизм и мазохизм часто рассматриваются вместе как единая группа парафилий – садомазохизм, или СМ.
8. Фроттеризм – сексуальное удовлетворение от непрошенных прикосновений к незнакомым людям в общественных местах². Фроттерист обычно выбирает людные пространства (транспорт, очереди), где может трущимися движениями касаться чужого тела (обычно интимных мест) и имитировать половой акт. Эта парафилия опасна тем, что окружающие могут сначала не понять происходящее, а когда понимают – правонарушение уже совершено.
9. Некрофилия – половое влечение к трупам, умершим людям². Некрофил может стремиться к интимному контакту с мёртвым телом или фантазировать об этом. Подобное поведение встречается крайне редко и почти всегда сопряжено с тяжёлыми психическими нарушениями (например, обнаруживается у пациентов с шизофренией)².
10. Зоофилия – сексуальное влечение к животным². Проявляется в том, что человек ищет физической близости с представителями другого вида (скотоложство). Тоже относится к редким отклонениям. Ветеринары и психологи отмечают, что животным при таких контактах причиняется страдание, а у самого человека зачастую присутствуют и другие расстройства.
11. Гипоксифилия – стремление усилить оргазм путём удушения или ограничения доступа кислорода. Эта парафилия известна также как аутоэротическая асфиксия, когда человек душит сам себя, или как практика игр с удушением между партнёрами². Считается крайне опасной, поскольку может привести к случайной смерти (и, к сожалению, приводит – существуют случаи гибели от удушения в ходе таких экспериментов).

Конечно, существуют и другие, более экзотические виды парафилий. Например, выделяют геронтофилию – половое влечение к лицам пожилого возраста (значительно старше самого субъекта), акротомофилию – сексуальный интерес к ампутантам, урофилию и копрофилию – использование мочи и испражнений в сексуальном контексте, телефонный скатология – возбуждение от непристойных звонков незнакомцам, и многое другое¹. В официальные перечни эти состояния попадают как «Другие уточнённые парафилические расстройства» или остаются без отдельного названия из-за редкости. Тем не менее они описаны в сексологической литературе.

Важно понять, что у одного человека может сочетаться несколько парафилий одновременно. В клинической практике нередки случаи, когда у пациента наблюдаются множественные парафилические предпочтения². Например, комбинация фетишизма, трансвестизма и мазохизма – довольно частый «набор». В таких случаях ни одно из пристрастий не доминирует полностью, и лечение усложняется необходимостью учитывать все составляющие.

3.2. «Пограничные» и спорные формы

Помимо признанных медициной парафилий, есть целый спектр сексуальных поведений, которые можно назвать пограничными. Это такие формы, которые одни специалисты склонны считать вариантом нормы или просто нестандартным вкусовым предпочтением, а другие – проявлением парафилического расстройства (особенно если они выражены сильно). Многое зависит от контекста, степени выраженности и отношения самого человека к своей склонности.

Пример 1: Лёгкий фетишизм. Представим мужчину, которого особенно возбуждают женские ступни. Ему нравится, когда партнёрша носит туфли на высоком каблуке или когда он касается её стоп во время прелюдий. Если при этом он способен заниматься сексом и без этого элемента (просто получает меньше удовольствия, но всё же может), и если его партнёрша не против – то говорить о болезненном фетишизме оснований нет. Это скорее сексуальная предпочтение. Многие пары имеют свои «фишки» – кому-то нравятся кружевное бельё, кому-то ролевые костюмы, кому-то определённая поза – и это не патология. Фетишизм станет проблемой, лишь если мужчина вообще не может вступить в половой контакт без присутствия своего фетиша (например, требует всегда держать ту самую обувь возле лица и иначе у него не наступает эрекция) и сильно переживает из-за этого, или конфликтует с партнёршей из-за своего требования. В таком случае речь уже о нарушении адаптации и, возможно, клиническом фетишизме.

Пример 2: БДСМ-практики. Сегодня всё чаще говорят о так называемой кинки-культуре (от англ. kinky – извращённый, странный). Сюда относят широкий спектр сексуальных игр, связанных с доминированием, подчинением, ролевыми сценариями (учитель-ученик, пленница-надзиратель, и т.п.), использованием атрибутики (наручники, плётки) и пр. По сути, это элементы садомазохизма, но в контролируемой форме и по взаимному согласию. Практикующие подчёркивают различие: они не испытывают неконтролируемых импульсов причинять боль вне оговорённой игры, а всё происходящее – это своего рода спектакль для взаимного удовольствия. В международных классификациях такие увлечения теперь не считаются болезнью, если нет жалоб. Однако остаётся дискуссия: некоторые психиатры уверены, что выраженные мазохистские или садистские наклонности даже в рамках консенсуальных БДСМ-сессий могут свидетельствовать о психологических проблемах (например, о травме в прошлом). Поэтому пограничный статус сохраняется. В любом случае, контекст согласия и безопасности решает многое: когда люди договариваются о границах и стоп-словах, их деятельность выпадает из поля зрения медицины и правопорядка.

Пример 3: Парафилии, не расцениваемые как самостоятельные. Ряд необычных сексуальных стремлений вообще не выделен в отдельные диагнозы, так как обычно сопутствует другим нарушениям. Например, упомянутые урофилия (использование мочи) и копрофилия (использование испражнений) крайне редко выступают единственной проблемой – почти всегда они идут вместе с другими отклонениями или с тяжёлой психической болезнью¹. То есть человек, который получает удовольствие от подобных действий, как правило, страдает ещё чем-то (шизофренией, деменцией и т.д.), и врачи лечат основное заболевание, не акцентируя отдельно на экскрементофилии. Другой пример – парафилия в сочетании с зависимым поведением: известно, что у людей с наркоманией или клептоманией могут возникать сексуально девиантные поступки во время эпизодов потери контроля¹. В этих случаях опять же лечится первичное расстройство (наркомания, эпилепсия и пр.), а сексуальные проявления часто исчезают при успешной терапии основной болезни¹.

Пример 4: Спорные новые феномены. С развитием интернета и субкультур появились феномены, которые не вписываются в старые классификации. Например, фурри-фэндом – сообщество людей, которым нравятся образы антропоморфных животных. Часть из них испытывает сексуальное возбуждение, переодеваясь в костюмы зверей или представляя себя фантазийными существами. Является ли это парафилией? Пока такого диагноза нет. Скорее, это ролевое увлечение, которое у кого-то принимает эротический характер. Если кому-то для секса необходим костюм плюшевого зверя – можно назвать это частным случаем фетишизма (конкретно – маскарадный фетишизм). Но в целом, пока это не доставляет проблем – врачи не вмешиваются. Подобных «пограничных» примеров много: скажем, автофандом – люди, испытывающие влечение к механизмам (машинам, роботам); или инфантилизм – взрослые, ведущие себя как младенцы для сексуальной разрядки (но делают это с другими взрослыми, не с реальными детьми). Всё это – экзотика, которая может привлечь внимание психотерапевта только если сам человек жалуется на зависимость от таких сценариев или если это переходит черту закона.

Резюмируя: парафилии – очень широкое поле, и не каждое необычное сексуальное увлечение равнозначно диагнозу. Психиатры сегодня стараются не патологизировать поведение, которое не наносит ущерба. Поэтому многие пограничные формы остаются за рамками официальных расстройств. Однако, конечно, если у человека возникают сомнения – нормально ли то, что его возбуждает, – лучше обсудить это с грамотным специалистом (сексологом, психологом). Задача врача в такой ситуации – не осудить, а помочь разобраться, не перешло ли увлечение в навязчивую форму, и дать рекомендации, как безопасно жить со своими интересами.

Часть 4. Диагностика и терапия парафилий

4.1. Как ставят диагноз: от оценки фантазий до исследований

Диагностика парафилических расстройств обычно начинается с тщательной беседы (клинического интервью) с пациентом. Врач-психиатр или сексолог расспрашивает о характере сексуальных фантазий, о том, какие действия человек совершал или хочет совершить, вызывает ли это у него проблемы или страдания². Очень важно, чтобы пациент был максимально откровенен, поэтому специалист старается создать атмосферу доверия, без осуждения. Зачастую люди приходят к врачу уже после многих лет жизни с тайными желаниями, и для них само обсуждение этих тем даётся нелегко. Здесь врач действует почти как следователь и психолог одновременно: задаёт непрямые вопросы, даёт человеку время раскрыться. Обращают внимание и на общее психическое состояние – нет ли признаков бреда, когнитивных нарушений, соответствия с реальностью.

Существуют и специальные психодиагностические методики, помогающие прояснить картину. Например, могут применяться опросники личности, тесты на сексуальные предпочтения, проективные тесты. В истории сексологии известен тест Сонди – набор фотографий людей с разными аномалиями, по выбору предпочтительных изображений делались выводы о склонностях испытуемого. Сейчас подобные методики используются редко, но кое-где применяют проективные картинки типа пятен Роршаха. Также пациенту предлагают заполнить стандартизированные анкеты, выявляющие наличие компульсивного сексуального поведения, уровень стыда, депрессии и т.д.².

В случаях, когда есть подозрение на органическую природу проблемы, могут назначаться медицинские исследования: электроэнцефалография (ЭЭГ) – для исключения эпилепсии, МРТ головного мозга – чтобы убедиться, что нет опухолей или повреждений, влияющих на поведение². Нередко проводится и гормональный профиль: проверяют уровень половых гормонов, пролактина, работу щитовидной железы и пр. Дело в том, что экстремальное изменение либидо (например, гиперсексуальность с извращёнными тенденциями) иногда связано с эндокринными нарушениями или опухолью (скажем, некоторые опухоли мозга могут вызывать сильное половое влечение). Поэтому комплексное обследование помогает не пропустить соматические причины.

Отдельная задача – дифференциальная диагностика, то есть отличие парафилий от других расстройств. Как мы отмечали, некоторые психические болезни могут проявляться сексуальными странностями, но это не истинные парафилии. Например, мужчина в состоянии маниакального эпизода (при биполярном расстройстве) может публично мастурбировать или предъявлять себя обнажённым, однако это объясняется манией (потерей тормозов, гиперсексуальностью на фоне подъёма настроения), а не сформированной парафилией². Или больной шизофренией может совершать нелепые сексуальные поступки под влиянием бреда и галлюцинаций. Также нужно отличать парафилию от так называемой сексуальной аддикции (гиперсексуальности) – когда человеку просто требуется очень много секса или порнографии в целом, но у него нет специфических девиантных предпочтений, он хаотично ищет любые источники удовлетворения. Во всех этих случаях врачи диагностируют и лечат основное расстройство (БАР, шизофрения, синдром гиперсексуальности), а не парафилию как таковую².

Инструментальный метод, применяющийся иногда в судебной сексологии – это плетизмография (измерение притока крови к половым органам при показе разных стимулов) – может показать, на что именно реагирует человек. Но этот метод спорный и используется ограниченно, в основном для оценки лечения у уже осуждённых преступников. В обычной клинической практике к нему прибегают крайне редко.

Важный нюанс: самодиагностика парафилий неэффективна и нежелательна. Люди могут годами мучиться вопросом «нормален я или нет?», читая статьи и форумы, однако только специалист способен профессионально оценить, есть ли нарушение. Поэтому, если вас или вашего близкого беспокоит странное сексуальное влечение – лучше не гадать, а обратиться к врачу-сексологу или психотерапевту для консультации. Конфиденциальность врачебной тайны гарантируется, и сейчас существуют даже анонимные кабинеты и горячие линии, где можно обсудить такие проблемы без страха осуждения.

4.2. Психотерапевтическое лечение

Основой лечения большинства парафилий является психотерапия. Поскольку мы говорим о поведении, фантазиях, влечениях – психологические методы здесь играют первостепенную роль. Цель терапии – помочь человеку взять под контроль свои импульсы, снизить навязчивость аномальных фантазий, научить новым моделям сексуального удовлетворения или же примирить его с собой (если речь идёт о парафилии безобидной, но вызывающей у пациента стыд).

Существует несколько направлений психотерапии, которые доказали эффективность при парафилических расстройствах:

• Когнитивно-поведенческая терапия (КПТ). Этот метод наиболее широко применим. Он фокусируется на выявлении и коррекции деструктивных мыслей и шаблонов поведения. Например, терапевт помогает пациенту отследить, какие ситуации запускают патологические фантазии, какие триггеры приводят к срывам. Затем вырабатываются стратегии избегания или замены этих триггеров, обучают навыкам самоконтроля. В КПТ также практикуются техники снижения вреда: пациента учат, как минимизировать риск если уж он не может пока полностью отказаться от определённого поведения. Например, эксгибиционисту могут предложить вместо демонстрации на улице тренироваться обнажаться перед зеркалом, постепенно снижая возбуждение – своего рода замещение более безопасной активностью. Конечно, всё индивидуально и требует работы специалиста.
• Поведенческая терапия: метод десенсибилизации. Отдельно отметим метод систематической десенсибилизации. Он основан на том, чтобы постепенно снижать остроту реакции на проблемный стимул. Пациенту поэтапно предъявляют или проигрывают ситуации, связанные с его влечением, начиная с самых лёгких, и учат справляться с возбуждением или тревогой на этих этапах². Постепенно «порог» повышается. Например, человеку с навязчивым влечением к вуайеризму могут сначала предложить представить себе сцену подглядывания и применить техники расслабления, потом показать откровенную сцену в кино и опять отработать контроль, и так далее. Цель – чтобы в реальной жизни при столкновении с провоцирующей ситуацией он не действовал импульсивно.
• Психоаналитически ориентированная терапия. Для части пациентов полезен глубинный подход – разбор внутренних психологических конфликтов, лежащих в основе парафилии. Например, классический психоанализ объяснял фетишизм как защиту от страха кастрации (мы упоминали историю мальчика, испугавшегося отсутствия пениса у девочки)². Современные динамические терапевты могут работать с травмами детства: довольно часто у парафиликов обнаруживаются эпизоды сексуального насилия, пережитого в детстве, или патологии привязанности. Проработка этих травм, переработка чувств обиды, стыда, злости – всё это может уменьшить симптоматику. Однако психоанализ – длительный и сложный путь, требующий хорошей мотивации пациента.
• Гипнотерапия. Иногда применяется эриксоновский гипноз или другие виды гипнотерапии, особенно если человек плохо поддаётся обсуждению темы в обычном состоянии из-за стыда. В состоянии гипнотического транса терапевт может внушать установки на снижение влечения или на формирование отвращения к опасному поведению. Нужно отметить, что эффективность гипноза сильно варьирует: не все пациенты внушаемы, и часто эффект временный. Но как вспомогательное средство – возможно.
• Групповая терапия и поддержка. В ряде случаев, особенно когда речь идёт о реабилитации сексуальных преступников, используют групповые программы. В группе человек видит, что не он один такой, учится на примерах других, получает обратную связь от людей с похожими проблемами. Формируются навыки эмпатии (например, педофилам в группах пытаются привить понимание чувств ребёнка-жертвы, чтобы снизить их готовность действовать). Групповая терапия бывает весьма эффективна, если группа хорошо модераруется специалистом. Кроме того, существуют и группы самопомощи (аналогично сообществам анонимных алкоголиков) – например, для людей с сексуальной зависимостью. Пока в русскоязычном пространстве это редкость, но на западе подобные группы есть.

Важнейшее условие успеха психотерапии – добровольное желание пациента измениться. Здесь мы сталкиваемся с большим вызовом: многие парафилики не мотивированы лечиться. Если их склонность не доставляет им личного дискомфорта (эгосинтонна), они могут обращаться к врачам только под давлением – из-за проблем с законом, с семьёй или из любопытства узнать, «можно ли их исправить». В таких случаях эффективность терапии низкая. Нередко бывает так: человек с парафилией впадает в депрессию (например, после ареста или скандала), на фоне депрессии кается и жаждет избавления от своей «дурной привычки». Он идёт на лечение, проходит курс, ему становится легче – и пропадает мотивация. Как только депрессия отступила, возвращается и прежнее желание, которое теперь кажется не таким уж ужасным². Врачам приходится буквально балансировать между поддержкой и контролем. Важно выявить, насколько искренне пациент готов работать над собой². Иногда в процессе терапии выясняется, что человек внутренне сопротивляется переменам – тогда, возможно, пока рано что-то менять, и лучше сконцентрироваться на смежных проблемах (например, лечить депрессию, снижать тревожность).

В случае, если парафилия опасна для общества (например, у пациента яркие педофильные наклонности), а его мотивация под вопросом, психиатры могут рекомендовать более строгие меры – вплоть до изоляции или принудительной терапии, но это уже юридическая плоскость.

4.3. Медикаментозная терапия

Лекарственные средства при парафилиях применяются как вспомогательное средство. Ни одна таблетка не способна «убрать» у человека его специфическое влечение полностью. Однако медикаменты могут значительно облегчить контроль над импульсами, снизить навязчивость мыслей и общую гиперсексуальность.

Основные группы препаратов, используемых в терапии парафилий:

• Антидепрессанты, особенно СИОЗС (селективные ингибиторы обратного захвата серотонина). Это препараты, повышающие уровень серотонина в мозге (например, флуоксетин, сертралин и аналоги). Они давно применяются для лечения ОКР (обсессивно-компульсивного расстройства) и различных зависимостей, поскольку уменьшают навязчивые мысли и уменьшают общую тревожность. При парафилиях СИОЗС помогают ослабить патологические сексуальные фантазии и побуждения, снизить частоту компульсивных ритуалов². Часто на фоне приёма антидепрессантов снижается и половое влечение в целом, что может быть полезно при гиперсексуальных вариантах расстройства. Эти препараты относительно безопасны, их можно принимать длительно под наблюдением врача.
• Антипсихотические средства (нейролептики). Некоторые парафилии связаны с импульсивностью и агрессией. В таких случаях могут назначаться атипичные нейролептики в малых дозах (например, рисперидон) или транквилизаторы для снижения возбудимости⁵. Они уменьшают общую тревожность, могут подавлять агрессивные импульсы. Однако нейролептики зачастую вызывают побочные эффекты (седацию, набор веса, понижение либидо), поэтому используются ограниченно.
• Стабилизаторы настроения. К ним относят некоторые противосудорожные препараты (например, валпроат натрия, карбамазепин) и соли лития. Они могут назначаться, когда парафилия сопряжена с перепадами настроения, раздражительностью, или у пациента диагностировано сопутствующее расстройство настроения⁵. Такими средствами стараются снизить общую возбудимость нервной системы.
• Опиоидные блокаторы. Препарат налтрексон, который используется для лечения алкогольной и опиоидной зависимости, иногда применяют и при сексуальной зависимости и парафилиях². Он блокирует систему подкрепления, снижая чувство эйфории от совершения девиантного акта. Считается, что налтрексон может помогать уменьшить тягу к патологическому поведению, хотя данные по эффективности разнятся.
• Гормональные препараты (антиандрогены). Это наиболее радикальная категория медикаментов, которую в быту называют «химической кастрацией». Сюда относятся препараты, снижающие уровень тестостерона и подавляющие половое влечение: например, аналоги гонадотропин-рилизинг гормона (ГнРГ-агонисты типа трипторелина, известного под торговым названием «Диферелин», или упоминаемый в зарубежных источниках лейпрорелин), а также медроксипрогестерон ацетат (препарат из группы прогестинов, известен как «Депо-Провера»)⁵. Эти лекарства вызывают резкое уменьшение выработки мужских половых гормонов, что приводит к снижению либидо, вплоть до полной потери сексуального интереса на время лечения. Антиандрогены показали высокую эффективность у пациентов с тяжёлыми парафилиями – они сильно уменьшают частоту и интенсивность девиантных фантазий и действий³. Особенно рекомендуется такая терапия для лиц с педофилией, склонных к насилию, серийных сексуальных преступников³. Однако у неё есть существенные минусы: побочные эффекты (снижение плотности костей, приливы, депрессия и пр.) и обратимость только при регулярном приёме. Отмена гормонов приводит к восстановлению полового влечения, поэтому часто их назначают длительно, иногда пожизненно, если риск рецидива преступлений велик. Принудительно антиандрогены могут назначаться по решению суда опасным преступникам, но чаще стараются добиться информированного согласия пациента на такую терапию³, ведь она серьёзно влияет на качество жизни.

В реальной практике нередко используют комбинацию методов – одновременно психотерапию и препараты. Например, пациента направляют на КПТ и параллельно дают СИОЗС, чтобы ему было легче контролировать свои импульсы. Или, скажем, педофил, отбывший наказание, по решению суда обязан получать инъекции антиандрогена и посещать психологическую группу – это в комплексе даёт лучший результат³.

В целом, медикаментозное лечение парафилий – область, где ещё идут исследования. Многое подбирается эмпирически, по аналогии с лечением других расстройств (ОКР, импульсивность, агрессия). Но уже сейчас ясно, что лучших результатов удаётся достичь, когда сочетаются психологические и биологические подходы³. Лекарства облегчают работу над собой, но не заменяют её: без психотерапии велик риск, что после отмены таблеток всё вернётся на круги своя.

4.4. Прогноз и профилактика

Сможет ли человек избавиться от парафилии? Однозначного ответа нет – многое зависит от конкретной ситуации. Парафилические расстройства считаются хроническими, то есть склонными длиться годы, а то и всю жизнь, хотя их проявления могут ослабевать или усиливаться со временем. Прогноз (ожидаемое развитие) зависит от таких факторов, как:

• Тяжесть и вид парафилии. Лёгкие формы, не приводящие к социальной изоляции и противоправным действиям, лучше поддаются терапии. По данным некоторых наблюдений, до 70% пациентов с относительно мягкой парафилией (которые не совершали насилия и сохранили социальные связи) достигают длительной ремиссии после курса лечения². Это значит, что на протяжении многих лет у них не возникают или почти не возникают опасные импульсы, и они могут вести нормальную сексуальную жизнь. В то же время при тяжёлых случаях – когда парафилия сопряжена с агрессией, криминальными действиями, либо когда имеется серьёзное сопутствующее психическое заболевание – прогноз хуже². Такие пациенты обычно требуют постоянного наблюдения и поддержки, иногда приходится контролировать их состояние пожизненно.
• Мотивация пациента. Как уже говорилось, если человек искренне хочет измениться и активно участвует в лечении, шансы на успех значительно выше³. Те, кто продолжает внутренне оправдывать своё поведение и не желает сотрудничать, зачастую либо прерывают терапию, либо формально её проходят без особых результатов. Увы, статистика показывает, что многие сексуальные преступники склонны к рецидивам, даже после тюрьмы и лечения³. Это ставит сложные вопросы перед обществом: как быть с теми, кого, возможно, невозможно «исправить» полностью.
• Наличие поддержки и среды. Пациентам с парафилиями очень помогает, когда рядом есть поддерживающие близкие. Если семья не отвернулась, а согласна участвовать в терапии (например, жена готова ходить на сеансы парной терапии с мужем-фетишистом) – исход благоприятнее⁵. Кроме того, большое значение имеет социальная реинтеграция: работа с социальными службами, поиск занятий, хобби, новые здоровые интересы. Всё, что возвращает человека в нормальную жизнь и даёт ощущение принятия, снижает риск снова уйти в деструктивное поведение.

Профилактика парафилий – сложная тема. Первичная профилактика (предотвращение развития таких расстройств) пока малоразработана. Можно сказать, что единственный путь – это сексуальное воспитание и просвещение с юных лет². Если дети и подростки будут иметь здоровое представление о сексе, о границах дозволенного, если их уберечь от насилия и травм, то вероятность формирования патологических сценариев снизится. Взрослым стоит обращать внимание на поведение детей: известен факт, что многие парафилии начинаются очень рано, ещё в детстве или подростковом возрасте (в виде необычных фантазий)¹. Поэтому, заметив у ребёнка странные наклонности (например, жестокое обращение с животными с сексуальным контекстом, сильное возбуждение от несовершенных сцен), лучше проконсультироваться у детского психолога. Возможно, корректирующие меры на этом этапе помогут выправить развитие.

Для вторичной профилактики – то есть предотвращения рецидивов и осложнений у тех, у кого парафилия уже сформировалась, – важны: доступность квалифицированной помощи, анонимность лечения, реабилитационные программы после тюрем, а также снижение стигмы. Если человек не боится обратиться к врачу из-за своей проблемы, шанс предотвратить беду значительно выше.

Наконец, стоит упомянуть самопомощь. Некоторым людям удаётся самостоятельно контролировать свои склонности, выработав для себя стратегии. Например, кто-то сдерживается от алкоголя, зная, что пьяным может «сорваться» на опасное поведение; кто-то принципиально устанавливает веб-фильтры, чтобы не искать запрещённый контент; кто-то отвлекает сексуальную энергию в спорт или творчество. Эти способы индивидуальны, и они не гарантируют избавления, но при сильной силе воли человек способен не допустить эскалации своих парафилий.

Подытоживая наш длинный разговор: парафилии – это лечится, хотя и трудно. Каждый случай требует деликатного, уважительного подхода. Современная медицина располагает знаниями и инструментами, чтобы помочь людям с такими особенностями жить безопасно для себя и общества. Главное – признать проблему и вовремя обратиться за помощью, помня, что вы не одиноки и не «монстр», а человек с редким, но вполне понятным с точки зрения науки расстройством.

Краткое резюме разделов

Часть 1. Парафилии как клинический диагноз (резюме)

Парафилия означает устойчивое сексуальное влечение к нетипичным объектам или ситуациям. Сама по себе парафилия не считается болезнью, пока не причиняет страданий человеку или вреда окружающим. В DSM-5 введено различие между просто парафилией и парафилическим расстройством – диагноз ставится, если есть сильный дистресс или опасные действия¹. Критерии включают длительность наклонности (≥6 месяцев) и потерю контроля над ней. Норму от патологии отличают по добровольности, безопасности, отсутствию зависимости и чувства вины. Исторически представления о сексуальных отклонениях менялись: например, гомосексуальность раньше считалась «девиацией»¹, сейчас исключена из болезней. Современный подход – не считать необычные предпочтения расстройством, если они не ведут к проблемам.

Часть 2. Социальные, культурные и правовые аспекты (резюме)

Отношение общества к парафилиям зависит от культуры и времени. Во многих религиях сексуальные отклонения порицаются как грех и разврат¹, в прошлом людей за них даже казнили. Сегодня есть сообщества, принимающие БДСМ и фетишизм на принципах согласия, что снижает стигму. Юридически же ряд парафилий запрещён в реализации: эксгибиционизм, вуайеризм, фроттеризм, педофилия и др. при воплощении ведут к наказаниям (штрафы, тюрьма) и возможному принудительному лечению⁴. Общество зачастую стигматизирует людей с парафилиями, что приводит к их изоляции, депрессии и сокрытию проблемы. Однако информированность растёт: всё больше понимания, что при отсутствии вреда такие склонности – личное дело, а при наличии опасности человеку лучше помочь терапией, чем просто клеймить.

Часть 3. Виды и примеры парафилий (резюме)

Основные типы парафилий включают фетишизм (сексуальное возбуждение от неодушевлённых предметов или специфических частей тела)², трансвестический фетишизм (возбуждение от переодевания в другой пол)², эксгибиционизм (стремление демонстрировать гениталии посторонним)², вуайеризм (подглядывание)², педофилию (влечение к детям)², сексуальный садизм (наслаждение от причинения боли)², сексуальный мазохизм (наслаждение от получаемой боли)², фроттеризм (приставание, соприкосновение с незнакомцами)², а также редкие формы вроде зоофилии (к животным) и некрофилии (к трупам)². Возможны сочетания нескольких парафилий у одного человека. Пограничные формы – это необычные сексуальные интересы, не всегда признаваемые патологией: например, лёгкие БДСМ-практики по согласию, фетиши, которые не мешают нормальной интимной жизни, ролевые игры (например, «переодевания в плюшевых зверей» и т.п.). Они не требуют вмешательства, если добровольны и не приводят к проблемам. Медики всё чаще избегают лишней патологизации – предпочитают наблюдать и помогать только когда есть реальная опасность или страдание.

Часть 4. Диагностика и терапия парафилий (резюме)

Диагностика основывается на беседе, специальных опросниках и исключении других расстройств. Врач выясняет, какие фантазии и поступки есть, как долго, контролирует ли их пациент, нет ли иного психоза или влияния веществ². Иногда подключают обследования (ЭЭГ, гормоны) для поиска биологических причин. Важно дифференцировать парафилию от гиперсексуальности или эпизодов при мании/шизофрении. Лечение чаще всего комбинированное. Главная роль у психотерапии: когнитивно-поведенческая терапия учит управлять импульсами и изменять поведение, психоанализ прорабатывает глубинные причины, иногда применяется гипноз. Групповая терапия и поддержка семьи повышают эффективность. Медикаменты помогают снизить влечение: антидепрессанты (СИОЗС) уменьшают навязчивые сексуальные мысли², нейролептики и стабилизаторы контролируют агрессию и импульсивность, а в тяжёлых случаях используются гормональные средства (антиандрогены) для подавления либидо³. Полного «излечения» гарантировать нельзя, но при хорошей мотивации возможна долгая ремиссия – особенно в лёгких случаях до 70% пациентов достигают существенного улучшения². Прогноз хуже при насильственных наклонностях и сочетанных психических болезнях – там часто требуется постоянное наблюдение. Профилактика включает сексуальное просвещение, раннее выявление тревожных признаков в детстве и доступность анонимной помощи. Главное – не бояться обращаться к специалистам: современная медицина способна значительно улучшить качество жизни людей с парафилиями и предотвратить тяжёлые последствия как для них, так и для окружающих.

Источники

1. Парафилия (сексология) — Википедия. Wikipedia.
2. Парафилия. ProBolezny.ru.
3. Paraphilic Disorders. NCBI Bookshelf.
4. Психиатрия и право: лечение лиц с парафилиями. Психологические исследования и право.
5. Лечение парафилий. NYU-York.psikhiatr.clinic.

*Статья носит информационный характер. Для профессиональной помощи обратитесь к специалисту.*

Специально для repclinica.ru